|
|
Политический портрет Ю.М. ЛужковаСОДЕРЖАНИЕ ВВЕДЕНИЕ 3 СУДЬБА И КАРЬЕРА 4 1.1. Лужков и верхи 5 1.2. Президент и его "столбовой боярин" 6 1.3. Лужков и окружение 7 2. МОСКОВСКИЙ УПРАВДОМ 8 3. "ИМПЕРИЯ ЛУЖКОВА" 13 ЗАКЛЮЧЕНИЕ 17 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 20 ВВЕДЕНИЕ Большинство известных российских политиков, действующих на суетной общественной арене, при всем своем разнообразии объединены одним общим кастовым качеством: полной неспособностью заниматься конкретным делом, связанным с основными заботами человека, - жильем, дорогами, теплом, водоснабжением, ремонтом и т.д. Лужков - редкое исключение. Как "человек с понятием", он, конечно, прекрасно понимает, какого именно политика предпочитает сегодня большинство людей. Знает: предпочитают именно такого, каким является он сам. Однако, зная это, Лужков тем не менее упорно отрицает свое членство в элитном политическом клубе России. С психологической точки зрения подобное поведение представляется безупречным. Мэру Москвы приходится держатъ на весу одновременно три предельно тяжелые штанги: властное и капризное федеральное правительство; своекорыстный чиновничий аппарат мегаполиса, способный обессилить любую личную энергию; наконец миллионы самих москвичей - с их проблемами, настроениями и требованиями. Чтобы держать первую штангу, одного упрямства и смелости явно недостаточно. Чтобы не уронить вторую - мало строгости и жесткости. Чтобы не сломиться под третьей - самой, пожалуй, тяжёлой и вибрирующей - кепка и сапоги должны быть как минимум из русской народной сказки. То есть они должны быть волшебными. Но они у Лужкова простые. А значит, дело не в них. Кто же он - хозяйственник? Администратор? Политик? Тот, кто владеет властью - да еще такой, как мэр столицы, - не администратор и не хозяйственник. Он политик. И только потом - хозяйственник. Только потом - администратор. 1. СУДЬБА И КАРЬЕРА Юрий Лужков (родился 21 сентября 1936г.) стал вторым сыном в рабочей семье, проживавшей в бараках недалеко от Павелецкого вокзала. С появлением третьего сына "выяснилось (сообщает Юрий Михайлович в своей книжке "Мы дети твои, Москва"), что я "средний", то есть срединный, нормальный, промежуточный. Похоже, это так на меня повлияло, что с тех пор навсегда исчезла способность воспринимать себя как нечто особое и отмеченное". Если говорить о поворотах карьеры Лужкова, то ключевое слово здесь будет "судьба". Да он и сам его постоянно употребляет. Например, он считает, что лучшим эпиграфом к истории его перехода на работу в городскую исполнительную власть было бы речение: "Судьба покорных ведет, а непокорных тащит". Кстати, перемещению из Министерства химической промышленности в Мосгорисполком он вроде бы даже очень сопротивлялся: "Вы что! Я инженер-механик, специалист по автоматизации химических производств. Когда был директором "Химавтоматики", это, считал, мое дело. Не хотел уходить. Но здесь предложили главк по науке и технике - ладно. А больше, хоть стреляйте, никуда не пойду". Это звучит немного комично не только потому, что нормальные люди так не разговаривают (все-таки Юрий Михайлович не слишком искусный писатель), но еще и потому, что с тех пор многое изменилось и сегодня идут постоянные разговоры о том, что Лужков метит в президенты. А тут - "хоть стреляйте, никуда не пойду", не сдвинусь с насиженного места... В контексте того, что мы уже знаем об эгоцентрическом мироощущении Юрия Михайловича, это его нежелание двигаться с привычного места выглядит не так уж и неправдоподобно. В конце концов, ну что ему этот чиновничий пост, если человек и так уже ощущает себя в центре прекраснейшего из миров, умело руководит этим миром, ловко обустраивает его (кто-нибудь может в этом усомниться?) во благо себе и тем, кто входит в его орбиту? И на черта ему тот Исполком ("место, меньше всего соответствующее моему складу и темпераменту"), если и в родном министерстве еще непочатый край возможностей для обживания и расширения своего мира? И тем не менее Лужков в конце концов соглашается - потому-де, что его "предал" начальник, не стал бороться за него, даже не попытался отстоять его перед тогдашним главой Москвы Ельциным. Именно предательства наш герой не выдержал, взбесился... ну и перешел. Выглядит такое объяснение странно, но оно не обязательно ложно. Это прояснится дальше, когда речь пойдет о "кодексе чести", а пока заметим - только что упомянутый нами разговор с Ельциным переменил жизнь Лужкова: "С того момента - между прочим, ровно с пятидесяти - я стал различать волю судьбы". Разумеется, к "судьбе", о которой рассказывает Юрий Лужков, никакое "предательство" и никакое "желание остаться" прямого отношения не имеют. Судьба для человека, который ощущает себя центром своего мира, - это некая абсолютно внешняя инстанция, которая переносит его (понуждает переходить) из рамок привычного любовно обустраиваемого мира в другой, который поначалу кажется чуждым и непригодным для жизни. Ясно, что такой персонаж, как Лужков, немедленно начнет и новый мир обустраивать. Но все же все последствия такого переноса нельзя заранее просчитать. Если говорить о природе упомянутой инстанции, то, конечно, есть вещи, лежащие на поверхности. Например, нельзя отрицать, что роль этой внешней инстанции (судьбы) в жизни Лужкова с некоторых пор стал играть Борис Ельцин. Именно он перенес Лужкова сначала из Минхимий в Исполком. Именно он через некоторое время определил ему место в Мосагропроме. Он же после выборов нового Моссовета порекомендовал Гавриилу Попову предложить Лужкова (который не стал даже участвовать в этих выборах) на должность председателя Исполкома. Но, если копнуть только чуточку глубже, останутся только вопросы. Почему именно Лужков? Откуда Ельцин вообще узнал о Лужкове? Разве не было других? Или вот еще что непонятно - как он попал в Мосагропром? Сам Лужков подозревает, что его просто хотели подставить коллеги: "Почему бы не двинуть соперника в такое гиблое место, где все кончают быстро и бесславно?" Или все-таки кто-то оценил его организаторские способности? Ответов нет. Да и вопросы эти покажутся детским лепетом на фоне вещей действительно таинственных и ужасных. Например, именно в то время, когда Лужков с увлечением обживает новые для него исполкомовские миры, его первая жена (спутница со студенческих лет) смертельно заболевает... И, еще не зная о ее болезни, Лужков обращает внимание на другую женщину, ставшую впоследствии его второй женой, "вечной любовью" и, так сказать, музой на поприще муниципальной деятельности. Лужков и верхи Лужков не раз оказывался объектом яростных и неожиданных атак. Сановники Кремля и Белого дома не прощали ему ни промахов, ни успехов. Серия газетных публикаций, дикость и грязь которых были, пожалуй, чрезмерны даже для российского политического средневековья, также не щадили мэра. Лужкова стегали как в дни хозяйственных побед, так и в дни скорбных потерь, от которых не застрахован ни один человек. Лужкова вызывали в Кремль и ультимативной форме предлагали отречься от тех принципиальных преобразований, которые он проводил а Москве. Требовали разрыва дружбы с людьми, с которыми его связывали десятилетние отношения. Лужкова обвиняли в попустительстве правоохранительным органам Москвы, не сумевшим предотвратить убийство Владислава Листьева. От него требовали административной расправы с милицейским и прокурорским руководством столицы, давали понять, кто подлинный хозяин Москвы - избранный народом мэр или не известный народу кремлевский чиновник. Зато волею судьбы оказавшийся у самого уха президента. Лужкова упорно толкали на конфликт с банкирами и предпринимателями. Памятна вооруженная провокация в московских сумерках у банка "Мост". Цель - скомпрометировать Лужкова, обвинить в причастности к финансовым махинациям и таким образом сбить недопустимый рост его авторитета. Зачем? В чем подоплека шельмования? На первый взгляд она очевидна, ибо ее энергично выталкивали на поверхность. А именно; подозрения в тайных помыслах энергичного мэра составить конкуренцию Б. Ельцину в борьбе за кресло президента России. Но были и остаются и иные причины. Причины, купа более важные и опасные для властных чиновников, чем версия о намерениях мэра потеснить президента. Нормальные люди в "президентскую" версию не верили. Москва чуть ли не весь XX век ждала прихода настоящего хозяина. Дождалась! Даже самому недоверчивому человеку стало ясно: Лужков - созидатель, его слово не расходится с делом, его дело - это зримые преобразования, а не политическое интриганство. Но выбивать из Лужкова публичные признания в том, что он не помышляет о президентских высотах, продолжали. Продолжали до тех пор, пока в это не поверили даже те охранники, которые стерегут кремлевские стены с внешней стороны1. Из сложного периода Юрий Лужков вышел непобежденным: энергию не утратил, авторитет не уронил, ни одного из необходимых Москве и москвичам дел не свернул и не заморозил. А самое главное - не отказался от принципов управления, принципов власти, которые и стали подлинной причиной атаки властных чиновников. Три секунды раскатистого смеха Юрия Лужкова на трибуне Верховного совета РСФСР в ответ на требование депутатов освободить его от должности мэра Москвы, стали фактом истории страны. Не только биографии самого Лужкова. Тридцать восторженных слов, сказанных о достоинствах Лужкова президентом страны и послуживших сигналом к прекращению атак на мэра, стали фактом иного плана. Фактом, который подтвердил: и в конце столетия византийские традиции в политической жизни России имеют своих активных приверженцев. 1.2. Президент и его "столбовой боярин" Региональных руководителей в России множество. Некоторые из них достаточно сильны, чтобы при желании и по возможности бросить перчатку "людям из Москвы". Так сделал, скажем, Наздратенко, когда открыто потребовал пересмотреть советско-китайские и российско-китайские договоренности о границе. Еще более жесткую политику во взаимоотношениях с Кремлем временами проводят президенты республик, особенно Татарии и Башкирии. Однако ни один из региональных руководителей не превосходит московского мэра по уровню близости к президенту. Знакомство их весьма давнее - еще в 1987-м первый секретарь МГК КПСС Борис Ельцин пригласил Лужкова на работу в московскую администрацию. Они, безусловно, контактировали и в дальнейшем, благодаря чему столичный лидер Гавриил Попов предпочел именно Лужкова в качестве сначала своего заместителя, а потом - в 1991-м на первых выборах столичного мэра - и кандидата в вице-мэры. Во время августовского путча 1991-го вице-мэр и премьер московского правительства пришел в Белый дом со своей молодой женой, ждущей ребенка. Президенту, судя по его "Запискам...", запомнились ее бледность и напряженное лицо Лужкова, который не отходил от нее. Наконец, Лужков жестко вел себя во время противостояния исполнительной и законодательной властей в 1992-1993 годах - сдержанно, но открыто демонстрируя, что находится на стороне Ельцина. Впрочем, рискну предположить, что симпатии президента вызывает не только безусловная верность московского мэра. Скорее всего есть еще по меньшей мере два обстоятельства, которые позволили Лужкову усидеть в седле при всех перипетиях российской политики. Первое состоит в том, что ему действительно удалось создать "витрину российского капитализма". Нигде - ни в России, ни вообще в бывших социалистических странах - нет такого сочетания концентрации выставленного напоказ огромного богатства с вниманием городских властей к социальным вопросам. И хотя "конек" мэра - это, безусловно, градостроительство (один из острейших вопросов для советского и постсоветского обществ), столичного лидера нельзя упрекнуть в невнимании к проблемам социального обеспечения. Во всяком случае, он явно выделяется в этом на фоне остальных руководителей регионов. Можно, конечно, вспомнить, что Москва на особом счету в государстве и что строительством тут заниматься легче. Однако пример быстро провинциализирующейся "второй столицы" - Санкт-Петербурга - показывает, что личность руководителя здесь имеет едва ли не решающее значение. Ельцину это, безусловно, понятно. Второе обстоятельство - это ставка Лужкова на имидж "чистого хозяйственника", которого заботит не политика, а производственные вопросы. Собственно говоря, такую линию он освоил еще в тот период, когда был "ведомым" в паре с Гавриилом Поповым. А затем, уйдя в самостоятельное плавание, продолжал придерживаться прежнего курса. При этом Лужков подчеркивает, что как руководитель склонен к жесткости и авторитарности. 1.3. Лужков и окружение Москвой управляет не мэр. Москвой управляют чиновники. Но чиновниками управляет мэр. Если этот мэр - Лужков. За пять лет, которые Юрий Михайлович находится во главе правительства столицы, из его. команды ушло всего три человеке. И каждый с повышением. Необычный факт для столицы страны, где много" перевернуто вверх дном. Команда Лужкова состоит, разумеется, из очень разных людей. Но при этом команда едина, как старый московский двор. Качественный состав команды - вопрос эффективности всей нашей работы, говорит Лужков. Мы работаем на результат. С этой задачей может справиться только команда соратников. И только потом - команда исполнителей. 2. МОСКОВСКИЙ УПРАВДОМ Еще в то время, когда Юрий Лужков учился в Московском институте нефтехимической и газовой промышленности имени Губкина, он поработал в домоуправлении. Этот весьма специфический опыт наложил неизгладимый отпечаток на всю дальнейшую карьеру главного "домуправа" Москвы. С этими функциями он и справляется лучше всего2. Прагматик У Юрия Лужкова типичный для советского инженера жизненный путь (то, что в советское время было приблизительным аналогом понятия "карьера"). Отраслевого профиля высшее образование, работа по специальности, управленческий опыт в виде руководства профильными опытно-конструкторскими бюро, отделом и управлением Министерства химической промышленности СССР. Госпремия, звание "Почетный химик СССР", государственные награды, среди которых орден Трудового Красного Знамени за освоение целины (в 54-м году Лужков работал в первом студенческом отряде в Казахстане). Типичный прагматик-хозяйственник, технократ, руководствующийся в своей деятельности сугубо рациональными принципами. Точнее, теми принципами, которые он сам считает рациональными. Например, мэр столицы действует в его понимании рационально и прагматически, запрещая (еще в 1994 году) чеченцам прописываться в Москве, хотя это противоречит закону. Ту же высокую степень рационального мышления он демонстрирует, когда строит 20 километров кольцевой автодороги с восьмиполосным движением. Рационализм по-лужковски - "пометить" контролируемую им территорию, взяв, например, за высший принцип свои особые методы приватизации, вступающие в противоречие с общефедеральной программой. Прагматизм - и в раскрутке беспрецедентной по масштабам программы жилищного строительства. Проекты Лужкова всегда масштабны. Они поражают воображение. Это тоже часть стратегии мэра. Прагматизм по-лужковски - это одновременно и популизм, замешенный на холодном политическом расчете. Каждый волен выставить свои отметки Юрию Лужкову, тем более что мэр столицы - личность более чем противоречивая. Впрочем, общим местом стало признание его именно хозяйственных заслуг перед столицей. Бессистемный перечень начинаний мэра займет несколько страниц. Тут и 3 миллиона квадратных метров строящейся ежегодно жилплощади, и стратегическая программа реконструкции пятиэтажек, занимающих четверть жилого фонда города, и реконструкция Автозаводского моста, и разворачивание сети "Русских бистро", призванных составить конкуренцию как бы западным "Макдоналдсам , и программы создания паркингов - многоэтажных гаражей, торгового комплекса на Манежной, который должен быстро себя окупить, торгового центра на месте бывшего Центрального рынка и разработка специальной инвестиционной программы поддержки спортивных сооружений. И множество как бы мелких, но весьма с хозяйственной точки зрения значимых вопросов. Типичное в этом контексте сообщение информационных агентств звучит примерно так: "Мэр Москвы Юрий Лужков, инкогнито совершив с семьей экскурсию в зоопарк, возмутился царящим там беспорядком и устроил разнос руководителям". Но, как мы уже предположили, не столь прост хозяйственник, якобы сторонящийся политики, как это кажется. И нужно быть интеллигентом-подписантом коллективных писем в поддержку власти, чтобы этого не замечать. (В начале марта в "Общей газете" было опубликовано "письмо ста". Общественные деятели от Абела Аганбегяна до Владислава Третьяка поспешили заранее засвидетельствовать свое почтение Юрию Михайловичу. Мэр постепенно превращается в икону, которой нужно бить "превентивные" поклоны.) Лужков строит себе памятник в виде храма Христа Спасителя. Это тоже глубоко рациональное, в смысле - просчитанное, действие. И не только в карьерно-политическом плане. Деньги, которые направлены на строительство храма, можно было бы пустить на иные хозяйственные нужды. Но Лужков знает, что Москве, имеющей профицит городского бюджета (превышение доходов над расходами), хватит денег. Одновременно он регулярно напоминает о том, что правительство России недоплачивает Москве. Прагматик Лужков постоянно выигрывает. Еще в 94-м году президент "поручил" Анатолию-Чубайсу оставить в покое Лужкова с его моделью приватизации. В конце прошлого года уже было отмененные субвенции Москве были "возвращены на место". Мэр выступил и в новой публичной роли, очень важной для него как кандидата на пост мэра: он заполнил самим собой не занятую с перестроечных времен нишу эстрадно-публицистического экономического оракула. И его слушают затаив дыхание. Политик Еще раз подчеркнем: все эти успехи - результат именно политических усилий. На самом деле Лужков один из немногих в России реально существующих социал-демократов западного типа. Не только по словам, но и по делам. Лужков - рыночник (в своеобразном опять же понимании этого слова - пользуясь преференциями городу Москве, он строит специфический "московский капитализм"), политический центрист, антикоммунист, заботящийся в практической работе главным образом о социальной сфере. Активная поддержка им начиная примерно с августа прошлого года "Нашего дома - Россия" оказалась вполне логичной и естественной. Он уже расширительно толковал понятие "партия власти", несмотря на тогдашнее настороженное отношение Ельцина к НДР. Симпатиям Лужкова не помешали даже былые разногласия с премьер-министром, который активно поддерживал в приватизационном споре именно Чубайса и однажды назвал заявления Лужкова о федеральном правительстве "легкомысленными и несолидными". Лужков из политических соображений старается не идентифицировать себя с определенным организационно оформленным политическим движением. Поддержав перед парламентскими выборами НДС, Лужков дал понять, что в лице этого движения поддерживает своего рода модель улучшенного правительства. В то же время мэр открыто выказывал свои симпатии социал-демократам Попову - Липицкому - Богомолову, в практическом смысле Ничего собой не представляющим политикам. Единственная постоянная политическая привязанность Лужкова - это Ельцин. Он неизменно подчеркивает свою верность ему, апеллирует по наиболее принципиальным вопросам именно к президенту, не стесняется обратиться к нему за поддержкой. "Нам нужен Ельцин образца 86-го года", - заметил недавно Лужков. Мэр Москвы неизменно поддерживал, Ельцина во время всех путчей и коллизий, включая процесс развала СССР. В последнее время. речь Лужкова в адрес президента стала особо витиеватой и многословной. Между прочим, Лужков не был избран мэром - его на эту должность назначил. Ельцин в июне 92-го года. Несмотря на конфликты с президентскими людьми я структурами, Лужков не может пожаловаться на то, что сам президент его не поддерживает. Борис Ельцин тоже подтвердил свое расположение к Лужкову: в свое время московский мэр был удостоен чести поселиться в президентском доме в Крылатском. Популист Импульсивность Лужкова, простонародная манера поведения, склонность к резким высказываниям в чем-то роднят его с Никитой Хрущевым. Однако, как утверждают люди, "решавшие вопросы" с Лужковым, в нем на самом деле очень мало черт, характерных для "отца оттепели". Хрущев был плохой хозяйственник. Он все делал интуитивно а интуиция всякий раз его подводила. Лужковская интуиция - всего лишь природное свойство, которое позволяет ему использовать эксклюзивные права и исключительность Москвы как столицы для успешного "строительства" имиджа суперхозяйственника. В этом секрет феномена, который в простонародье описывается фразой: "А вот при Лужкове..." (дома стали строить, привели в порядок центральные улицы, снесли торговые палатки и т.п. - нужное подчеркнуть). И никто не вспоминает противозаконную грабительскую прописку, с которой московские власти имеют колоссальный доход, слабость (с масштабным, мной раз бессмысленным проектам, да те же колдобины на улицах и навеки потухшие фонари. Вот характерное для Лужкова образцово популистское высказывание: Религия вместе с культурой, семейными традициями, спортом, моралью является основой созидания, основой тех ценностей, на которые ориентировано московское правительство в своей деятельности". Сугубо популистский сюжет в поздней биографии Лужкова - поддержка, оказываемая Севастополю как "русскому городу" со стороны правительства Москвы. "Севастополь обретает статус 11-й префектуры столицы", - заявил как-то мэр Москвы. Это весьма выгодный политический плацдарм, тем более что Лужков не просто рассуждает о статусе Севастополя, а практическими действиями подтверждает неизменность своей политической позиции в этом вопросе. Мэр вообще глубоко русский человек: принципиально предпочитает летать на отечественном- самолете, ездить на "Волге". При том что Москва в силу естественных причин стоит на первом месте по привлечению иностранных инвестиций, Лужков неоднократно выражал свои симпатии инвесторам отечественным. Лужков не -раз подчеркивал, что "человеку, такому, как я, в политике нечего делать". Но высокая степень публичности хозяйственной деятельности, природные данные популиста превращают его в одного из самых популярных политиков. Он уже завоевал славу шефа "московской группы", заработал образ регионального лидера №1 (Немцов и Шаймиев, как правило, делят второе и третье места). Из истории с блокадой коржаковскими ребятами Мост-банка Лужков тоже извлек политический профит. Вот всего лишь две цитаты: "Коржакову, видимо, не нравится самостоятельность моих суждений"; "У нас и без того слишком много желающих попасть на верхний Олимп, считающих, что там-то как раз эти кресла обмазаны медом. Но на самом деле они, простите, обмазаны чем-то. вполне противоположным". Лужков снова выиграл в глазах рядовых граждан, когда после убийства Листьева выступил- против отставки начальника ГУВД Москвы Панкратова и прокурора города Пономарева. И это при том, что с Пономаревым у Лужкова был серьезный конфликт: прокурор Москвы выступал против регистрации приезжающих из ближнего зарубежья. Кстати, все меры, направленные против "лиц кавказской национальности", инициированные Лужковым, были весьма популярны, среди многих москвичей. Нет оснований полагать, что мэр отлавливал кавказцев специально, чтобы повысить свой рейтинг. Все выглядело очень... искренне. Это, скорее, образец того самого стихийного популизма. Мера явно противозаконная и несколько диковатая, с каким-то расистским привкусом, зато действительно популистская и в том самом своеобразном понимании прагматическая. Союзник Всю жизнь московский мэр демонстрировал очень высокую степень самостоятельности. Точнее, любой значимый экономический и политический процесс он старался замкнуть на себя, мотивируя это особым статусом столицы России. Так, однажды на этом основании он продлил действие распоряжения, дающего право московскому "Спартаку" приглашать иногородних футболистов без покупки лицензии. Это небольшой, но очень характерный пример. Так было и на рубеже 93 - 94-го годов, когда политический партер с энтузиазмом футбольных болельщиков следил за схваткой Чубайс - Лужков. Мэр столицы отстаивал тогда особые условия приватизации в Москве. Лужков проявлял такую степень самостийности, что федеральное правительство могло бы ввести в "мятежную" Москву танки на традиционном основании сохранения целостности государства. Взаимоотношения Лужкова с Черномырдиным - особая глава. Весьма показательно, что Лужков находился в затяжном конфликте с премьер-министром. Потом положение изменилось - премьеру нужно было укреплять свой имидж человека дела, хозяйственника, прагматика и расширять ареал присутствия "Нашего дома" во всех регионах, включая Москву. Нужен был и хороший хозяйственник, причем с публичной славой в этом качестве, и региональный лидер. Такой человек нашелся, и все заговорили об альянсе нового типа: Черномырдин - Лужков. Это усиливало имидж обоих, они становились хозяйственниками в квадрате. Причем Лужков извлек из нового политического союза очевидную выгоду. Такие видные деятели НДР (в прошлом представители команды Гайдара), как Александр Шохин и Алексей Головков, сделали ставку на принципиальную поддержку Москвы во всех ее начинаниях. Одним из пунктов программы Алексея Головкова, баллотировавшегося на парламентских выборах в мажоритарном округе в качестве независимого кандидата, стало увеличение финансирования столицы: "Москва, которая выплачивает в госбюджет огромные суммы в виде налогов, должна получать достаточно средств, чтобы достойно выполнять функции столицы". Александр Шохин сыграл решающую роль в сохранении в госбюджете субвенций Москве как столичному городу. Тех самых субвенций, против которых боролось федеральное правительство и даже добилось поначалу их отмены. О тесном альянсе Черномырдин-Лужков пока все забыли. Но он в любой момент может быть реанимирован. Оба политика теперь "конструктивно взаимодействуют" в предвыборной команде Бориса Ельцина. Капиталист В биографии Лужкова начался новый этап. Выборы разного сорта заставляют наблюдателей и практических политиков в очередной раз обратить внимание на московского мэра как на одного из самых перспективных политических деятелей. Имидж "строителя" и миф о "хозяйственнике" гарантируют Лужкову успех. Несмотря на его антикоммунизм, потенциальной новой "красной" власти все равно придется сотрудничать с мэром я финансовыми группами, с ним связанными. В конце концов он сам ратует за более активное государственное регулирование. "Московский капитализм" впишется в любой политический режим. 3. "ИМПЕРИЯ ЛУЖКОВА" Лужков - единственный представитель региональных лидеров, который постоянно воздействует на российскую политику на высшем уровне и который постоянно "вхож" к президенту. Он сознательно ограничивает свое " общение с главой государства чисто хозяйственными вопросами, однако лоббистская деятельность Лужкова в пользу столицы время от времени приводит к радикальным изменениям в федеральной политике (характерные примеры - особая программа приватизации в Москве и поощрение импорта продовольствия, в чем были заинтересованы российские мегаполисы, в первую очередь столица)3. Отечественные "кремленологи" уже несколько лет внимательно наблюдают за московским мэром. Продукт их деятельности противоречив и зачастую политически конъюнктурен. Летом - осенью 1994-го в "Независимой газете" и "Новой ежедневной газете" в статьях Михаила Петрачева и Владимира Лопухина утверждалось, что мэр создал в столице целую империю, которая стремится к власти в России. Особого шума публикации, однако, не вызвали, поскольку появились в результате "интеллектуального каприза" своих авторов, а не "социального заказа". Не было, естественно, и сигнала к "раскрутке" статей. Политический "взрыв" произошел после публикации "Российской газетой" 19 ноября 1994-го известного материала "Падает снег. Упадут ли президент и правительство?". "По информации из компетентных источников,- сообщала газета,- до официального начала предвыборной кампании группа московских финансистов и политиков начала борьбу, цель которой привести на пост президента России своего человека... На первый план финансисты решили выдвигать мэра Москвы Юрия Лужкова... Как стало известно, старт предвыборной кампании дан".4 Авторы публикации назвали финансистов, которые, по их мнению, стояли за истоками "заговора": финансовая группа "Мост" и некоторые другие столичные банки. Показательно вместе с тем, что огонь критики был сосредоточен именно на "Мосте" и возглавляющем его Владимире Гусинском, находящемся, как говорят, в свойстве с Лужковым. Взлет "Моста" (ТОО "Группа "Мост"", свыше десятка компаний, работающих с недвижимостью, "Мост-банк" и другие структуры) связывается с "покровительством" со стороны мэра Москвы и - в 1993-м - тогдашнего министра финансов Бориса Федорова. Приобретя финансовое могущество, "Мост" создал информационную империю, включив в нее телекомпанию НТВ, газету "Сегодня" и радиостанцию "Эхо Москвы". Затем, по мнению авторов "Российской газеты", пришло время заняться политикой, и не обязательно дожидаясь президентских выборов 1996-го: "Теперь вообразим невероятное. Группой "Мост" создана мощная служба безопасности - около тысячи человек. В нее входят влиятельные лица из спецслужб СССР. Например, бывший заместитель председателя КГБ Ф. Бобков. Вполне вероятно, что служба собирает досье на потенциальных конкурентов в предвыборной кампании. Можно предположить, что служба через своего бывшего агента - известного певца, через других бывших сотрудников КГБ организовала связь "Моста" с мафиозными структурами. Служба фактически неподконтрольна кому-либо со стороны, способна оказывать сильное давление на конкурентов и политиков. И не только через средства массовой информации".5 Созданный усилиями противников Лужкова миф пережил политические треволнения 1994-1995 годов, благополучно существуя и поныне. Его реальное "ядро" - отнюдь не "заговор" мэра и финансистов. Показательно следующее высказывание "Независимой газеты", сделанное в пору противостояния столичного мэра с одной из групп федеральной исполнительной власти: "На политической арене Москвы Ю. Лужков виртуозно переиграл всех своих соперников, и созданная им "московская группа" фактически уже начала борьбу за Россию и за президентский пост. Сейчас многие средства массовой информации формируют вокруг Ю. Лужкова новый популистский имидж национального лидера. Он - профессиональный, крупномасштабный хозяйственник, харизматический лидер, способный обуздать организованную преступность, защитник интересов национальной промышленности и торговли; лидер крупного капитала и "новых русских" предпринимателей. Он - борец за социальную справедливость и защитник пенсионеров и малоимущих; кумир творческой интеллигенции и щедрый покровитель церкви; российский патриот, способный развивать цивилизованные отношения со странами Запада, и т. д. ...Московская группа опирается на кланы чиновников префектур и муниципальных округов и на мощные предпринимательские структуры банковского, торгового и строительно-транспортного комплекса столицы. У этой политической группировки идеология не является системообразующим фактором, и она привлекает к себе на службу как коммунистов, так и демократов".6 То, что данная точка зрения была одно время типична для российской печати, отнюдь не означает, что она оказалась правильной. Миф о тесно сплоченной "московской группе" был окончательно развеян событиями конца 1994-го - начала 1995 года, когда неожиданно для политологов и журналистов выяснилось, что столичные банкиры и предприниматели (за исключением Владимира Гусинского) отнюдь не горят желанием вмешиваться в противостояние столичных и федеральных властей. Незамедлительно термин "московская группа" стыдливо исчез из журналистского обихода, а извиниться перед мэром и читателями его изобретатели, разумеется, позабыли. Вообще в приведенных выше рассуждениях абсолютизируется то влияние, которое Лужков получил благодаря успешному превращению столицы в "витрину российского капитализма". Сделал он это благодаря собственному "ноу-хау", значительно превзойдя по позитивному эффекту модели, предложенные Егором Гайдаром, Анатолием Чубайсом и Олегом Сосковцом. "Систему Лужкова" можно условно назвать "муниципальным капитализмом". Сегодня участие мэрии в уставных капиталах акционерных обществ, созданных на базе городского имущества, оценивается примерно в 14 процентов (детальнее см. нижеследующую таблицу). Количество таких акционерных обществ растет весьма быстро. Более того, предприятия, контролируемые московским правительством, работают весьма эффективно, и по объему поступлений в городской бюджет эта статья дохода отстает только от поступлений от продажи недвижимости. Компания Доля мэрии (в %) АООТ "Океан" (добыча, переработка и продажа рыбы) 40 ГАО "Москва" (управление государственными долями в гостиницах) 75 СП "Интурист-РадАмер гостиница и деловой центр" (гостиница, бары, рестораны и бизнес-центр) 50 АООТ "Российская Московская телерадиовещательная компания "Москва" (эфирное телевещание) 25 АООТ "Московская телевизионная компания" (производство телевизионной продукции) 74 АООТ "Детский мир" (торговля товарами детского ассортимента) 30 АООТ "Мосхлеб" (производство хлеба) 21,5 АОЗТ "Центральный рынок" (торговля) 50 АООТ "Манежная площадь" (услуги) 100 ТОО "Интур-Пента" (гостиница "Олимпик-Пента-Ренессанс" и рестораны) 51 ТОО СП "Мосданон" (гостиница и рестораны) 49 Российско-турецкое СП "Мосэнка" (строительство и восстановление объектов) 15 СП ТОО "Метрополь" (гостиничные услуги) 30 АОЗТ "Московский комитет по науке и технологиям" (связь) 80 ГАО "Всероссийский выставочный центр" (ВВЦ) (выставки, ярмарки) 30 АООТ "Московский междугородний и международный телефон" (электрическая связь) 38 АОЗТ "АЗС-сервис" (бензозаправка) 67 АООТ "Московский инвестиционный фонд" (инвестиционный фонд) 25,5 АОЗТ "Моспромстрой" (строительство и реконструкция зданий) 24,5 СП "Макдоналдс-Москва" (ресторанное обслуживание) 51 ГП "Националь" (гостиница) 100 СП "Рizza Нut" (ресторанное обслуживание) 51 Управлением предприятиями, доли которых принадлежат мэрии, ведают специально созданные тресты или же ответственные за ту или иную конкретную хозяйственную область департаменты правительства Москвы. Представители московского правительства входят в советы директоров всех акционерных обществ, где город обладает пакетом акций.7 Таким образом, Лужков создал не мифическую "московскую группу", а нечто большее: успешно действующую российскую модель "муниципального капитализма". Основы его политического могущества - не в связи со столичными банками, а в эффективности функционирования московской капиталистической экономической системы, находящейся под жестким контролем мэрии. Часть полученных средств перераспределяется в пользу жителей столицы, что поддерживает высокий уровень популярности Лужкова. Другая часть фактически образует резерв федеральных властей, прибегающих к нему в деликатных с политической точки зрения случаях и при необходимости быстрых и эффективных действий, которые лучше было бы не проводить через Государственную думу (систематическая помощь, выделяемая российской столицей Севастополю; срочная помощь Буденновску, оказанная Москвой по просьбе Ельцина). ЗАКЛЮЧЕНИЕ Деятельный, энергичный, с живой понятной человеческой реакцией на любые события, мэр "открыт" для замечаний и пожеланий москвичей, не отсиживается, как предшественники, за стенами "Красного дома". Он любит хорошо поработать и хорошо отдохнуть. Он настолько прост и понятен, что иногда кажется, весь секрет его успеха в том, что может в случае чего сплясать с Лайзой Миннелли или искупаться в проруби. Но это на поверхности. А в глубине - "простой" Лужков уважает советы Карнеги, любит почитать законы Паркинсона и интересуется системой американца Тейлора (того, который придумал разделение труда в машиностроении). На самом деле за его успехом многое - например, 14 лет руководства крупным химическим комбинатом, где уже в полной мере были продемонстрированы организаторские способности и умение завоевывать авторитет. Или, например, тот факт, что Лужков стоял у истоков кооператорского движения (возглавлял в старом Моссовете соответствующее направление) и действительно преуспел в этом. Все, за что бы он ни брался еще задолго до "мэрства", приобретало смысл и перспективу. Конечно, человеку со здоровой логикой и нормальным подходом к делу трудно приходилось в условиях коммунистической системы, которая жала, обрекала на абсурдные поступки. Чиновники, среди которых Лужков был изначально чужеродным элементом, пытались вытеснить его или подставить. Так, они "кинули" вновь испеченного коллегу на курирование овощных баз. Казалось бы - безнадега! В том деле в то время (начало 80-х) только ленивый не воровал, а разорвать замкнутый круг (легче наворовать, чем заботиться о сохранности продуктов и жить на зарплату) не мог тогда никто. Лужков смог. Именно ему принадлежали идея и опыт первых арендных магазинов - и арендаторы заинтересованы были беречь продукты, ибо именно от их качества и количества зависела их прибыль. Именно Лужкову принадлежала идея ярмарок, в свое время существенно облегчившая москвичам жизнь. Все это прорисовывает характер, логичным продолжением которого служит и такое рассуждение: "Если бы случилось так, что я не стал бы мэром, я бы не пропал, занимался бы бизнесом. Приходил бы в мэрию проталкивать что-нибудь. Но точно бы не пропал. У меня можно отнять все, кроме желания работать". И вот это желание сошлось еще с любовью. К своей стране, к Москве. Можно долго перечислять достижения Лужкова на почве "мэрства", но меня интересует сама типология его отношения к делу. Зачем бы ему заботиться о том, что будет после 2005 года, когда, по подсчетам специалистов, большая часть хрущевских пятиэтажек придет в ветхое состояние? Но у него к Москве подход хозяина и сына. Он не хочет допустить кризис. Поэтому, хотя и не броское, и хлопотное это дело, - делает его сегодня. При финансовых сложностях - откуда деньги на непервостепенные задачи? Найден умный ход. Рядом с каждой пятиэтажкой, которая вскоре должна быть снесена, строится новый дом - силами предпринимателей. Город выделяет территорию - предприниматели строят и получают взамен квартиры в этом доме (который вместит всех жильцов хрущевки и останется еще полупустым). При этом во время строительных работ предприниматели не знают, какие именно квартиры достанутся им. Таким образом дом возводится быстро и качественно. Это характерный для Лужкова и его правительства подход: творческий. Иностранцы отмечают: успех мэрии Лужкова в том, что в делах она умеет выступать в качестве партнера. Кстати, одной из серьезных бед нашего правительства Лужкову представляется отсутствие в нем творцов - людей, которые бы генерировали идеи. В правительстве Москвы такие "специальные" люди у Лужкова есть, да если разобраться - он сам такой. Один из главных принципов Лужкова: ставить цели - и выполнять их. В неумении это делать также видит одну из главных наших государственных бед. В этом и государственность его мышления, и подтверждение того, что он - один из тех настоящих русских, на которых, действительно, может положиться страна. Ведь каждая его такая цель выполняется и приближает нас к новой России. Сказал: построим Храм Христа Спасителя - построили. Но это знают все. А сколько не знают. Была ситуация с Северной ТЭЦ - многие выступали против: пока острой нужды нет, зачем строить новую станцию? Лужков ее все-таки построил, а вскоре большинство старых станций пришлось ставить на ремонт - а город, благодаря новой, снабжался теплом бесперебойно. А ведь можно было махнуть рукой и послушаться советчиков - и тогда аварии, авралы. То же самое с мусорным заводом. Лужкова ругают иногда противники-коммунисты: вот, ухнул столько денег - построил городе мусорный завод. Они не знают, что это завод, купленный у французов и работающий по действительно экологически чистой технологии. Поэтому действительно дорогой. Зато ликвидированы опасные свалки. Город оздоровлен. Государственное мышление Лужкова сказывается и в отношении к культуре и школам. Он, человек далекий от мира искусства и педагогики, действительно понимает, что эти области работы - приоритетные. Доход от них нельзя пощупать руками, но он бесценен. При нем обрели жизнь лицеи и колледжи. Три новых театра получили помещения, и еще 16 стоят на очереди. Театры в Москве сейчас, действительно, растут как грибы после дождя, некоторые "доброжелатели" подсказывает, что не всем из них стоит давать дотацию. Но Лужков непреклонен: "Театры в Москве закрываться не будут. Ни при каких условиях". И еще: "Правительство в области культуры берет на себя только одну задачу - помогать ей". Как-то даже "несовременно" это звучит... Итак, он прекрасно делает свое дело: 16 миллионов квадратных метров нового жилья, 60 миллионов квадратных метров отремонтированных дорог и мостов, восстановление исторического центра, бесплатный проезд для всех пенсионеров и многое другое. Мне кажется, все поступки и взгляды мэра определяет то, то называют любовью к Родине. И позицию в вопросах Севастополя и флота, Чечни, положения русских в ближнем зарубежье. И поездку в Северодвинск, где произошла закладка атомной подводной лодки "Юрий Долгорукий", головной в серии стратегических ракетоносцев (правительство Москвы взяло шефство над строительством). И режим наибольшего благоприятствования тем предпринимателям, которые обратят свой взор не в зарубежные дали, а на просторы русского Севера или хотя бы в Кабардино-Балкарию. Почему мы должны есть "ножки Буша" и одеваться в турецкую одежду, если из Кабардино-Балкарии можно доставлять свежую форель и прекрасный текстиль? Но при всем том Лужков не лезет в политическую гонку за лидерством: ему интересно делать дело, а не плести интриги; у него есть конкретное поле деятельности, на котором он прекрасно реализовывается. В советское и постсоветское время заискивающее отношение к иностранцам стало у нас традиционным. Оно не свойственно настоящим русским. Поэтому иностранцам понять любого из них, например Лужкова, на самом деле трудно. А он отвечает на вопрос "вам нравится бывать за границей?" так: "Приедается. Сначала восторг: ах, Нью-Йорк! Ах, Манхэттен! А потом смотришь - грязь еще хуже, чем у нас. Сейчас мне больше нравится ездить по России, по СНГ". А они его называют "жесткий парень в мягкой кепке" и пытаются понять. После оглушительной победы московского мэра на выборах в издании американских финансистов "Уолл-стрит джорнэл" появилась статья о Лужкове. Американскую журналистку больше всего поразил тот факт, что мэр распорядился убрать с магазинов вывески на английском языке. Она иронизирует: "известен тем, что любит осматривать городские коммуникации". Но сквозь статью проглядывает опаска. Ведь Лужков - пожалуй, единственный крупный политик России, который не пляшет ни под чью дудку. В том числе, под дудку Америки. Эта же опаска в процитированных словах канадского бизнесмена: "Когда имеешь с ним дело с глазу на глаз, он жесткий парень". Когда его спрашивают: и все же при такой любви соотечественников, почему бы не баллотироваться в президенты? - он отвечает: "Мне не нужна власть. Я хочу делать дело". ЛИТЕРАТУРА Г. Бочаров Чувство мэра. Политический портрет хозяйственника Лужкова. // "Известия" от 6 июня 1996г. В. Разуваев Время удельных князей? // Свободная мысль №4 1996г. Теоретический и политический журнал. Московский управдом // Новое время, №5 1996г., С.18-19. Решение принято? Привет. Всё кончилось. Нужно выполнять. // Новая Россия, №2 1997г. "Капитал", 9 ноября 1995 года, стр. 1-2. "Независимая газета", 11 ноября 1994 года, стр. 5. "Российская газета", 19 ноября 1994 года, стр. 1. 1 Г. Бочаров Чувство мэра. Политический портрет хозяйственника Лужкова. // "Известия" от 6 июня 1996г. 2 Московский управдом // Новое время, №5 1996 г., С.18-19. 3 В. Разуваев Время удельных князей? // Свободная мысль №4 1996 г. Теоретический и политический журнал. 4 "Российская газета", 19 ноября 1994 года, стр. 1. 5 "Российская газета", 19 ноября 1994 года, стр. 3. 6 "Независимая газета", 11 ноября 1994 года, стр. 5. 7 "Капитал", 9 ноября 1995 года, стр. 1-2 7 Работа на этой странице представлена для Вашего ознакомления в текстовом (сокращенном) виде. Для того, чтобы получить полностью оформленную работу в формате Word, со всеми сносками, таблицами, рисунками, графиками, приложениями и т.д., достаточно просто её СКАЧАТЬ.  |
|
Банк готовых работ
Форма заказа
Скачать работу
экономические  Copyright © refbank.ru 2005-2024
Все права на представленные на сайте материалы принадлежат refbank.ru. Перепечатка, копирование материалов без разрешения администрации сайта запрещено. |
|